Так плетёт Колесо
Судьбы мира, вплетённые в хитроумный узор бытия, возвращаются раз за разом. Афоризм «История повторяется дважды – как трагедия и как фарс» не совсем точен – история повторяется столько раз, сколькое ей будет угодно, цитаты прежних столетий мы находим в сюжетах новых веков. Борхес утверждал, что число сюжетов в литературе сводится к четырём, мы не станем с ним спорить – обойти предначертанное всё равно, что прокладывать тропку по снегу, свято веря – никто раньше не мял сапогом порошу. Искусство центона – выплетать свой узор так, чтобы зритель ни различал ни подержанных ниток ни чужих завитков. Джеймс Оливер Ригни служил в армии и был амнистирован по здоровью, как Хайнлайн, известность обрёл, начав работать под Говарда, писал по утверждению критиков как Толкиен, а в итоге стал единственным и неповторимым Робертом Джорданом.
О биографии человека, который ещё несколько месяцев назад был жив, сложно сказать что-то точно, память ещё свежа, воспоминания не успели застыть каноном. Глядя на старого друга, соседа по номеру на конвенте, приятеля по застольям разве станешь записывать в точности, какие книжки он любил читать в детстве, с какой девочкой целовался и какие стихи посвящал, откуда шрам на плече и какая душевная рана заставила поседеть раньше срока? Ходит человек, улыбается, руки жмёт, выпивает-закусывает, байки травит, новыми книжками хвастается, о творческих планах рассказывает с довольной ухмылкой. А потом просыпаешься поутру, открываешь окно в Интернете – а там «приносят на рассвете газету и газета подтверждает потерю», как говорил Галич. И сожалеешь тогда обо всех этих трогательных мелких деталях – как человек держал трубку, как любил любоваться на волны, как блефовал с неудачными картами… А поздно.
Составляя биографию Джордана не удалось найти объяснения многим вещам – кем были его родители, как он рос, как воевал, что за ранение вынудило его демобилизоваться, что подтолкнуло к писательству. А ведь ключ к творчеству любого значительного писателя – это его жизнь. Так для книг Толкиена огромное значение имели переход матери в католичество и его встреча с Эдит Брэтт, которую он полюбил на всю жизнь; так для Говарда проблемы с личной жизнью (точнее её отсутствием) создали образы десятков пышнотелых красавиц, изнывающих от желания отдаться мужественному Конану-Варвару. Поэтому будем достраивать. Что известно?
Джеймс Оливер Ригни-младший родился в Чарльстоне, в самом сердце Доброго Старого Юга, 17 октября
1948 года. Что это был за город? Таблички «только для белых», цветущие магнолии, особняки в колониальном стиле, морское побережье, шахты золотодобытчиков, ритм чарльстона, самые красивые девушки и самые гордые мужчины в Америке. Следы поколений «унесённых ветром» до сих пор читаются в облике одного из прелестнейших городов США. А Джеймс Оливер ещё и жил в доме
1797 года постройки – наверняка из тех домов, чьи ступени помнят ловкую поступь чернокожих рабов, шаги офицеров, затянутых в серые мундиры, и шорох шёлковых платьев южных леди. «Наши воспоминания о статридцатикилометровой полосе разрушения, оставленной янки – генералом Шерманом – столь свежи, как будто это событие произошло вчера, а не сто тридцать пять лет назад».
Роль бэбиситтера для будущего писателя выполнял его старший брат – когда родители бывали вынуждены отлучиться, они оставляли детей вдвоём и старший читал младшему свои любимые книги –
Уэллса,
Жюля Верна,
Марка Твена. А к четырём годам Джеймс Оливер сам научился читать. Судя по списку любимых авторов, который приводился впоследствии в его интервью, в доме была прекрасная классическая библиотека – как в любой южной семье со «старыми корнями».
Чарльз Диккенс, Джейн Остен, Мишель Монтень – это не просто тома на полках, это мировоззрение. Понятия о добре и зле, долге и чести, «джи-и-тох», как сказали бы аильцы.
Этот этический кодекс, впитанный с книжной пылью, видимо и отправил младшего Ригни в армию в
1968 году, в то время как его сверстники бурно протестовали против войны во Вьетнаме. И, пока хиппи, увешанные пацификами, скандировали «делайте любовь, а не войну», Джеймс Оливер честно прорубался сквозь джунгли, стрелял в косоглазых братцев и сам ложился под пули. Судя по всему, он оказался превосходным солдатом – Бронзовая звезда, Почётный крест и два креста за мужество от южных вьетнамцев украсили мундир. А реальный боевой опыт впоследствии помог при описании фантастических войн и битв – лучше всего пишешь о том, что знаешь не понаслышке.
После армии Джеймс Оливер поступил в военный колледж «Цитадель», где получил степень физика-ядерщика. Идеальная профессия для будущего фантаста: «Нельзя заниматься квантовой механикой без любви к фэнтези», — говорил он впоследствии, — «Достаточно кошки Шрёдингера чтобы свести с ума любого здравомыслящего логика». Помимо этого Ригни-младший очевидно много читал и занимался самообразованием. В своих интервью он цитирует Платона, рассуждает о Беовульфе и Гильгамеше, ориентируется в литературных жанрах и литературной традиции – тот самый культурный базис, которого, увы, не хватило большинству американских (и не только американских) авторов. По окончании колледжа в
1974 году Ригни-младший идёт на флот инженером-ядерщиком, но с военной карьерой не складывается – травма, госпиталь, «белый билет». По словам самого Джеймса Оливера, вынужденное безделье во время затянувшегося лечения побудило его сперва очень много читать, а затем – и попробовать свои силы в литературе. В
1980 году он женился на Харриет МакДугал, впоследствии главном редакторе издательства «Тор». Супруга стала первым критиком и литературным агентом молодого писателя, ей он посвящал свои книги. «Харриет. Навеки любимой всем сердцем, свету моей жизни» – немного сентиментально, но совершенно в духе джентльмена-южанина.
Первая книга Ригни-младшего (начал он с крупной формы) вышла в
1981 году. «Гордость Фаллона» исторический роман времен Гражданской войны в Америке. Тема войн вообще волновала автора, он хотел написать книгу о Вьетнаме, но сперва увлекли другие идеи, а потом стало поздно – в интервью
2000 года он сожалеет «Прошло 30 лет – кому это сейчас интересно». Серия «Fallon» публиковалась под псевдонимом Реган О’Нил, другой авантюрный исторический роман «Всадники Шайенов» под псевдонимом Джексон О’Рейли. Книги имели успех – умеренный, но очевидный.
Известность автору принесла «Конаниана» – в
1982 году появляется первый роман о знаменитом варваре, точнее новеллизация фильма со Шварценеггером в главной роли. Лавры Говарда не давали покоя многим писателям – если верить статистике сайта о Конане, биографии северного воителя, его друзей и врагов, отдали должное более 80 авторов, среди которых Спрэг де Камп, Пол Андерсен, Ральф Шеппард и Елена Хаецкая. Ригни занял достойное место в этом ряду – с
1982 по
1997 им было написано семь романов о подвигах, битвах, кровожадных колдунах, жутких демонах и древних чудовищах.
Приключения Конана-варвара – блюдо, которое так же сложно испортить, как магазинные пельмени – кипятишь воду, забрасываешь содержимое упаковки в кастрюлю, ждёшь пять минут – обед готов, приправы по вкусу. Непобедимый варвар с огромным мечом и огромным достоинством стартует из какого-нибудь притона в Султанапуре или чужой кладовой в Шадизаре. Вокруг него толпятся аппетитные трактирные шлюхи, едва прикрытые шёлковыми лоскутами, благородные девственницы лучших имперских родов раскрывают ему объятья, свирепые амазонки норовят искрошить варвара в капусту или хотя бы лишить предмета для беспокойства, сморщенные старикашки-колдуны творят злые умыслы, а верные друзья только разводят руками да вытаскивают варвара из очередной передряги. И всё это на фоне заговоров, интриг, попыток пробиться к власти и захватить трон, жутких магических экспериментов, демонов с выразительными клыками, полуразрушенных храмов и таинственных подземелий, кроваво-красных рубинов и груд тусклого золота. Мрачные боги Немедии смотрят с хмурых небес, бастионы кровавых тел загромождают поле брани, очередная принцесса рыдает провожая взглядом широкую спину возлюбленного… приключения продолжаются! Конан жил, Конан жив, Конан будет жить.
Публикуя первый роман из серии, «Конан-Защитник», Джеймс Оливер Ригни воспользовался псевдонимом «Роберт Джордан». Для американцев это звучит примерно так же, как для нас писатель «Пьер Безухов» или «Родион Раскольников». Роберт Джордан – герой одной из самых знаменитых книг
Хемингуэя «По ком звонит колокол», американский учитель, волею судеб оказавшийся вовлечённым в войну в Испании. Наверняка это не было простой случайностью – Джеймс Оливер достаточно образованный человек.
По мнению Спрэг де Кампа Роберт Джордан создал лучших «Конанов», сравнимых с книгами самого Говарда. Читатели согласились с этой позицией – книжки расходились на «ура». Но на чужих плечах далеко не уедешь – у Джордана были все шансы остаться одним из многих уважаемых, но малоизвестных коммерческих авторов, профессионалов от клавиатуры. Он ими не воспользовался.
В
1990 году в издательстве «Тор» вышел роман «Око Мира» первый из грандиозной эпопеи «Колесо Времён». «Вращается Колесо Времени, приходят и уходят Эпохи, оставляя в наследство воспоминания, которые становятся легендой. Легенда тускнеет, превращаясь в миф, и даже миф оказывается давно забыт, когда Эпоха, что породила его, приходит вновь». В деревеньке Эмондов Луг все готовятся к празднику Бел Тейн. Хозяйки заканчивают весеннюю уборку, детишки играют в пыли, мужчины степенно курят, обсуждая невесёлые новости – слишком много вреда причинили зимние бури. Начало книги, первая страница, когда за Ран ал’Тором и его отцом увязывается неизвестный чёрный всадник, ощущение смутной тревоги при кажущемся благополучии – парафраз Толкиеновского «Властелина Колец». При этом уже к третьей странице становится ясно, что именно парафраз, центон, переданное ощущение. Мир другой. Мудрая женщина «чует ветер» предсказывая будущий урожай. «Темный и все Отрекшиеся заключены в Шайол Гул…».
Маркеры «узнавания» втягивают читателя в текст мягко и ненавязчиво, словно знакомый ритм помогает пройти сквозь первые кадры фильма. Имена та’верен Мэтрим и Перрин – чем не Мерри и Пин. Ранд ал’Тор правда не похож на молодого Фродо, да и с женщинами-героинями у Толкиена было не так легко. Ни Найнив, ни Эгвейн появляющиеся с первых страниц романа не похожи ни на хрупких эльфийских дев ни на воинственную роханку, да и Морейн Дамодред, Айз Седай из голубой Айя не имеет прототипов в классике фэнтези. Кроме Толкиена центоном по тексту идёт Артуровский цикл, символ Колеса подобен колесу сансары. Город Тир, служитель Зла Ни’блис, корабль «Слава Кедрона» – имена и названия автор черпает из истории, словно магическую силу-саидар. А прочитать текст полностью, со всеми аллюзиями и отсылками, скорее всего может только англоязычный читатель, безукоризненно знающий и древние эпосы и современную фэнтези.
Джордан не боится перегрузить восприятие читателя, он рисует события яркими щедрыми красками, как импрессионист – утренний сад. Мазок – Лудильщики, пятно – троллоки, крохотная деталь – Клык Дракона. Борьба Добра и Зла, Создателя и Тёмного орнамент на ободе Колеса обозначается в диалогах, для жителей мира они естественно неизбежны, словно для нас – инфляция и парламент. Канва событий проложена с начала времен до Последней Битвы с Тёмным, но Колесо плетёт как захочет. И при том что события предрешены, герои сохраняют свою волю и совершают свои поступки.
Мир Колеса Времени грандиозен – от Хребта Мира до океана Арит расселены десятки государств и народов – и у каждого своя история, своя культура, свой язык и свои законы. Что удивительного, спросите вы – таким разнообразием нынче может похвастать половина фэнтези-сериалов? А вот здесь и следует вспомнить о прекрасном образовании и «начитке» Джордана – его сравнивали с Толкиеном отнюдь не только из-за косвенных цитат. Толкиеновский мир – эпос на войлочной подкладке реальной земной истории и синтеза множества мифологий – от скандинавской до кельтской. Джордан движется дальше – он использует понимание законов эпической саги для этнографических разработок воображаемого мира, не просто рассыпая символьные ряды, фасоны костюмов и гербовые знаки, но увязывая их между собой согласно внутренней логике мира. Он создаёт иллюзию Ойкумены, прекрасно зная устройство реального человеческого социума и реальных законов природы. «Мое знания из физики повлияли на идею «направления», работы с магией. Я попытался подойти к этому так, как будто передо мной научная проблема а не непознаваемое волшебство. Можно даже сказать что это Законы Термодинамики в искаженной форме».
На протяжении одиннадцати томов сериала напряжение текста не падает. Обычно книги в серии идут неровно, первые том-два самые сильные, потом начинаются сюжетные провалы, повторы и длинноты. Джордану удалось избежать этой беды. С вероятностью ему помог опыт «Конанов» – построение экшена, динамичного повествования, постоянного действия, на которое накладываются пейзажные зарисовки, портреты персонажей и философские воззрения самого автора. Довольно забавный и редкий для мужчины-автора ход – в романах бОльшая часть героев – женщины, причём женщины деятельные – волшебницы Айз Седай, коварные Чёрные Айя, решительные правительницы, суровые Девы Копья. Можно сказать, что вселенная Джордана – мир победившего матриархата. При этом персонажи-мужчины тоже не выглядят хлюпиками. Сам Ранд ал’Тор, Дракон Возрождённый, привлекает читателей естественными человеческими эмоциями – он сомневается, пугается, чувствует боль и стыд, отвращение и восторг, он прекрасен в гневных порывах и в ярости схватки. Достоверно – удивительно достоверно для душевно здорового уравновешенного человека, каким был Джордан – передано состояние раздвоения личности, когда в мозгу Ранда буйствует величайший маг древности, полубезумный Льюис Терин Теламон.
Всего в сериале достаточно подробно описано более
1700 персонажей. Несколько десятков ведущих переходят из книги в книгу, их судьбы выплетают узоры подле Дракона и та’верен – людей, вокруг которых Колесо Времен свивает нити жизней образуя Паутина Судьбы, та'марал'айлен. Но и вроде бы второстепенные фигуры – жёны, дети, солдаты, шпионы и трактирные слуги созданы Джорданом с фотографической точностью и психологической достоверностью, это не декорации, на фоне которых вьётся основной сюжет книги. Эмоциональная, переживательная достоверность романов помогает читателю вместе с героями погружаться в гущу боёв, наслаждаться потоком Силы, задыхаться в узилище, вздрагивать от омерзительной Порчи, плакать над гибелью древнего Зелёного Человека и улыбаться, глядя, как последним усилием он вдыхает жизнь в жёлудь и поднимает в небеса огромный дуб – чтобы осталась память.
Замаскированный эротизм книги при демонстративном целомудрии текста тоже притягивает. Все эти сильные шлепки по обнажённым ягодицам, пары сул’дам и дамани – суровая госпожа и рабыня в ошейнике, описания пыток и искушений, порочные страсти… Но ведь бывают и просто сны… точнее просто каноны сильных эмоций фэнтези – читатель берётся за книгу, чтобы найти там несложные, но яркие переживания – и задача автора не оставить потребителя разочарованным, удерживая при этом планку качества текста.
Одиннадцать книг «Колеса Времён» – с
1990 до
2005 года. Огромная популярность по всему миру. Компьютерная игра по мотивам, многочисленные фан-клубы, сайты и сообщества. Миллионы поклонников перелистывали страницы, отслеживая перипетии судеб полюбившихся им героев – куда поведёт узор Ранд ал’Тор, какую новую гадость придумает стерва в белоснежных одеждах – Отрёкшаяся Ланфир, кого стукнет посохом по башке Мудрая Найнив, какой подвиг совершит Перрин Абайра и что произойдёт в мире – ведь Тармон Гайдон, Последняя Битва, всё ближе. Джордан с первых страниц «Ока Мира» знал, чем он закончит эту историю. И полагал, что двенадцатый том окажется последним. «Продолжений не будет. Я планирую другую фэнтези серию, надеюсь, что она будет короче, чем Колесо. Другой мир, другие культуры и другие проблемы, хотя все равно это будет история столкновения и изменения культур. И проблема понимания между мужчиной и женщиной думаю в той или иной мере».
Кроме сериала о Колесе, Ригни продолжал работу над «Конанианой» и циклом исторических романов «Фаллон», под псевдонимом Чанг Лунг писал театральную критику. В свободное от работы время он увлекался игрой в покер и верховой ездой, бильярдом, плаванием под парусом и коллекционированием трубок – как и подобает джентльмену-южанину. Судя по интервью, Джеймс Оливер Ригни был человеком незаурядным – гуманистом, прекрасно понимающим истинную ценность человеческой жизни и настоящую цену любой войны, любителем доброй шутки и сторонником вечных истин: «К счастью в фэнтези мы можем говорить о правде и неправде, добре и зле и делать это честно. Мы можем говорить о морали и этике, и верить что это важно». В
2000 году Ригни даже посетил Санкт-Петербург по приглашению Конгресса фантастов России и стал лауреатом премии «Странник» в номинации «Мастер издалека».
Финальная книга «Колеса Времени» под предварительным названием «Память Света» уже лежала на письменном столе, автор обещал – ещё немного и все узнают, чем завершится Последняя Битва. Но Колесо плетёт как хочет… Амилоидоз – отвратительная хроническая системная болезнь, при которой в мышцах и тканях откладывается белок «амилоид», постепенно утолщая мышечные волокна и нарушая работу всего организма. Как и большинство системных заболевания он практически неизлечим – терапией можно только отсрочить неизбежное ухудшение. У большинства больных поражаются почки, Джеймсу Оливеру Ригни не повезло – болезнь затронула и сердечную мышцу. Больше года писатель сопротивлялся недугу, но тот оказался сильнее.
16 сентября 2007 года в возрасте 58 лет Джеймс Оливер Ригни-младший скончался в госпитале родного Чарльстона, последние его слова были обращены к любимой жене Харриет. Поклонники сериала возлагают на неё немалые надежды – как редактор и близкий друг, она была в курсе всех сюжетных перипетий. Возможно, Харриет сумеет закончить книгу, выход которой в печать планировался к этому Рождеству. Или… нам останется только гадать – какой узор выплетало Великое Колесо.
…Пусть Принц Утра споет земле о зеленеющей траве и о долинах, полнящихся агнцами. Пусть длань Повелителя Рассвета укроет нас от Тьмы и великий меч справедливости защитит нас. Пусть вновь несется Дракон на ветрах времени…
Библиография
Колесо Времени
The Eye of the World (15 января
1990) — «Око Мира»
The Great Hunt (15 ноября
1990) — «Великая Охота»
The Dragon Reborn (15 октября
1992) — «Возрождённый Дракон»
The Shadow Rising (15 сентября
1992) — «Восходящая Тень»
The Fires of Heaven (15 октября
1993) — «Огни Небес»
Lord of Chaos (15 октября
1994) — «Властелин Хаоса»
A Crown of Swords (15 мая
1996) — «Корона Мечей»
The Path of Daggers (20 октября
1998) — «Путь Кинжалов»
Winter’s Heart (9 ноября
2000) — «Сердце Зимы»
Crossroads of Twilight (7 января
2003) — «Перекрёстки Сумерек»
Knife of Dreams (11 октября
2005) — «Нож сновидений»
A Memory of Light (неокончена) — «Память Света» (рабочее название).
New Spring (в составе антологии «Legends» («Легенды»)) (февраль
1998) — «Новая Весна» — повесть
New Spring (январь
2004) — «Новая Весна» — роман, включающий в себя переработанную повесть из антологии. Начало цикла из 3 книг, описывающих предысторию событий «Колеса Времени».
The World of Robert Jordan’s The Wheel of Time (13 ноября
1998) (в соавторстве с Терезой Паттерсон (англ. Teresa Patterson)) — «Иллюстрированный путеводитель по миру «Колеса Времени»», включает рассказ «Удар по Шайол Гул» («The Strike at Shayol Ghul»)
Конаниана
Conan the Destroyer (
1984) — «Конан Разрушитель»
Conan the Defender (
1982) — «Тень Властелина — Конан Заступник»
Conan the Victorious (
1984) — «Ловушка для демона»
Conan the Invincible (
1982) — «Черный камень Аманара»
Conan the Unconquered (
1983) — «Сердце Хаоса»
Conan the Triumphant (
1983) — «Тайна Врат Аль-Киира»
Conan the Magnificent (
1984) — «Конан и огненный зверь»
Исторические романы
Как Реган О’Нил
Как Джексон О’Рейли
